![]() | ||||
НЕТ ПРОБЛЕМТем временем Хряксон все еще продолжал топтаться среди запутанного множества живых изгородей, думая о своих собственных проблемах. Больше всего его заботило, конечно, что у девочки остались его сокровища. Хотел быть хорошеньким и ей, и Джарефу. И получилось то, что всегда бывает, когда думаешь услужить и вашим и нашим: ни навару, ни товару. Когда же Сара закричала на болоте — а это был страшный вопль, — Хряксон даже издалека его уловил. Он остановился и стал прислушиваться. Крики не кончались. Хряксон пошевелил своими мозгами, и, хотя они были у него не так, чтобы очень, решил, что должен идти на выручку. С криком: Бегу, хозяюшка! он бросился на помощь Саре. Он знал здесь все пути-дороги. И знал их получше, чем глупые гоблины, которые обитали в замке. Но едва он повернул за угол, как уткнулся в чьи-то колени. Перед ним стоял Джареф. В своей королевской мантии он был дьявольски хорош. — Вот это встреча! — радостно произнес он. — Не могу поверить своим глазам. —
Правильно, не верьте, — вымолвил
Хряксон дрожа. — Я... — Хряксон уставился в землю. — Я... — начал он было другим голосом, так как начинают обычно выступать перед публикой. Но, чтобы оттянуть время, он стал усиленно потирать поясницу, делая вид, что там у него ужасно чешется, и надеясь, что слушатель потерпит, пока он борется с невыносимым зудом. Джареф терпеливо ждал, и улыбка не сходила с его лица. —
Э-э... — наконец собрался с мыслями
Хряксон. — Маленькая хозяйка,
значит, слиняла от меня... эээ... значит,
но я только что слышал ее... так... — Джареф
прищурился. — Поэтому я, это... ээ... это, я
собираюсь найти ее и... это... привести ее к
самому началу. Точно так, как вы приказывали. Хряксон готов был согласиться на что угодно: чтоб его поколотили, побили камнями, что угодно, только бы не видеть этой улыбки — этой вежливой, садистской улыбки. — Понятно, — Джареф кивнул. — А я-то на мгновенье подумал, что ты полетел ее выручать... Но нет, я ошибся. Ты. этого не сделаешь. После моего предупреждения... Это было бы просто глупо. — Ха-ха-ха, — угодливо засмеялся Хряксон, хотя сердце его трепетало от страха. — Ой, не могу, ха-ха-ха... Глупо? Это вы про меня, что ли? Кому, ей помочь? После вашего предупреждения? Джареф элегантно склонил голову, изучая одеяние Хряксона. Взгляд его остановился на голом ремне. — О, Боже! — произнес он, стараясь выглядеть озабоченным, — бедненький Свинтус! — Хряксон, Ваше Величество! — прорычал Хряксон. — Я только что заметил: пропали ваши великолепные драгоценности. — Ох!.. — Хряксон глянул вниз на печально одинокий ремень. — Эх, да — пропали. А лучше бы найти их, правда?.. Но сначала... — и он произнес это твердо и горделиво, — я непременно отведу маленькую мисс к самому входу нашего Лабиринта... — Подумал и добавил. — Так, как мы с вами решили? Сказав это, Хряксон уже собрался смыться — и пошел потихонечку. Но его догнал голос Джарефа: — Подожди! Человечек
остановился ни жив ни мертв. И прикрыл глаза. — У меня есть
предложение получше, Хряксон. Передай ей
вот это. Хряксон
обернулся и увидел, как Джареф сделал левой
рукой плавный пас и в воздухе появился
хрустальный шар. Еще миг — и он на ладони у
Джарефа. Король гоблинов бросил его
Хряксону. Тот поймал шар — в руках у него
был крупный мясистый персик. Хряксон
посмотрел на него и, заикаясь, проговорил: — Что это? — Это подарок. Хряксон заморгал
часто-часто и медленно произнес: — А... а... это не
повредит маленькой миссис, а? — Ну что ты! — Джареф положил руку
на сердце. — А все-таки интересно, почему
тебя это волнует? Хряксон поджал
губы. — Да так, просто...
занятно, и все. — Значит, это ей
передашь, Хряксон. Вот и все, что от тебя
требуется. И все, что тебе положено знать. Тут Хряксон понял,
что он разрывается на части: между страхом,
который был ему хорошо знаком, и другим,
новым чувством, которому он еще не мог дать
название. — Я... — теперь он
выпрямился и гордо поднял голову. — Я не
сделаю ничего, что могло бы ей повредить. Он не сомневался:
за такое непослушание, в лучшем случае, что
он заработал, это хорошую порцию «березовой
каши». Но Джареф ответил
ему своей дежурной улыбкой — той улыбкой,
что сейчас полоснула Хряксона как бритва. — Ну, Свинман, ну ты и даешь! —
Король гоблинов звонко рассмеялся. — Я
удивляюсь тебе. Потерять свою дурацкую
голову из-за какой-то ДЕВЧОНКИ! — Головы я не
терял, — насупился Хряксон. — Надеюсь, тебе не втемяшилось в
башку, что хоть одной девушке сможет
понравиться такой маленький, омерзительный
паршивец, вроде тебя, а? Ну, говори! Хряксон был
жестоко оскорблен. — Она сказала, мы будем... — он осекся, но было уже поздно. Отвернувшись, Джареф усмехнулся: — Кем? Неразлучными друзьями? Не так ли, Хрякман? Не так ли, наш поросеночек? Друзьями, правда ведь? Хряксон весь покраснел и, часто моргая, снова уставился в землю. — Не важно, что, — пробормотал он. Твердый и жестокий голос Джарефа отрезвил его. — Ты передашь ей это, Хряксон, или не успеешь снова моргнуть, как окажешься в Болоте Вечной Вони. Чувствуя всю свою ничтожность, Хряксон сломался и покорно кивнул головой, соглашаясь. Теперь, полагая, что разговор окончен, ему надо было спешить. Но вновь его остановил голос Джарефа. — Вот что я тебе скажу, — произнес он, откинув назад голову и как бы оценивающе уставившись на Хряксона. — Если она когда-нибудь тебя поцелует... — он сделал паузу, — я превращу тебя в принца. Хряксон понимал, что это ловушка. И все-таки спросил, не удержавшись: — Неужели в принца? Ну точно — ловушка. — В принца... страны Вечной Вони. Джареф решил, что это классная шутка. И даже растворясь в пространстве, он продолжал без умолку хохотать. Светящимся, диким существом, выпрыгнувшим перед Сарой, была Огнеяна. А все Огнеяны — бешеные. Все и всегда. Они такие же бешеные, как полоумные придурки. Сара снова закричала и, скрестив перед собой руки, отпрянула в сторону. Выскочившее существо было похоже на тощую лисицу, с мордой, которая кончалась огромным клювом, и с раскидистым пушистым хвостом. Шерсть на ней была огненнорыжая с розоватыми и пурпурными оттенками. Это существо передвигалось, а точнее, перепрыгивало на двух тоненьких ножках, напоминающих куриные. И таращилось на все своими выпученными голубыми глазами с красными зрачками. На передних лапах у него было по четыре длинных пальца, которые без конца тряслись. — Что тут происходит? — требовательно вопросило оно. Девушка покачала головой и открыла было рот для ответа, но вместо слов из нее вырвались одни лишь всхлипы. — А ну, немедленно закройся, слышишь, что тебе говорят?! — приказала Огнеяна. — Точно, — поддакнула ей вторая, появившись у первой из-за спины. Она сразу начала испуганно прыгать на задних лапах туда-сюда. — Так не пойдет, так делать нехорошо. — Никак нет, сэр! — выпрыгивая из-за деревьев заорала третья и уставилась на девушку безумными глазами. — Никак нет, сэр, — это проговорила появившаяся четвертая. А вот и пятая. — Эй! — радостно закричала она девушке. — А ну, давай, шевелись. Сара, полная тревоги, оглядела их всех. — Что вы от меня хотите? — Классно! — ответила одна из них, выбивая пальцами на камне быстрый ритм. — Ух-ух! — произнесла другая, перебивая своими ударами первый ритм. — ЧТО, это нам? — спросила третья. Сара кивнула. — О, нам ничего не надо: только что отдохнули, и так славненько. — А-а, — смутившись сказала Сара, — я вижу. Услыхав ее застенчивые слова, все Огнеяны дико захохотали и стали хлопать себя по бокам. Одна из них выкрикнула Хоп! и заколотила лапой по бревну. — Она ВИДИТ! — завыли вокруг от восторга. — Да-а-а-а-а! — Э-эй, э-ге-гей! Ну что ты присохла к этому месту! — крикнула девушке одна из Огнеян. — Нельзя же так! — сказала другая. —
Растряси себя немного, будь свободней хоть
чуть-чуть. — Верно! Хватит хныкать. ВЫБИВАЙ эту
дурь из себя. Они прыгали вокруг, хлопали, ухали и
стучали. Одна из них чиркнула пальцами по
земле, и палец вспыхнул как спичка. От
горящего пальца Огнеяна разожгла костер
из сложенных в кучку дров. Затем с
безразличным видом задула палец. Сара тихонько и робко пятилась назад:
она хотела от них сбежать. — И то правда. Тебе надо чуток
побеситься. — Так точно, сэр! Одна Огнеяна перепрыгнула через два
пенька, стоящих рядом, и начала стучать по
ним, как бьют в барабаны. Остальные зашлись
в бешеном ритме танца, прыгая вокруг
барабанщика, гремя и щелкая костяшками
пальцев. Теперь Сара уже не могла сбежать, даже
если б хотела: она оказалась у огня, в
центре, окружавших ее пляшущих существ.
Она стояла и с удивлением наблюдала за
происходящим. Во всяком случае, оторваться
от такого зрелища было не просто. Вот одна из Огнеян взяла и вытащила
свои глаза. Потрясла их в ладонях как
игральные кубики — и выбросила. — Давай! — закричали остальные,
подбрасывая поружку. Они сбились в кучу,
отыскивая выброшенные глаза. Когда глаза
были найдены, их передали хозяйке. Та,
подогреваемая возгласами подружек,
схватила их и подбросила вверх — как какие-нибудь
стеклянные безделушки, а потом ловко
поймала точно в глазницы, на свои места.
Остальные Огнеяны продолжали хлопать,
кричать и прыгать. Вот другая, будто
соревнуясь с первой, сорвала с себя голову и
подкинула ее вверх. Все начали пинать
голову словно футбольный мяч. Когда
владелице головы это надоело, она сняла с
себя ногу и ловким резким ударом, как будто
это была клюшка, прихлопнула голову на
место. А все вокруг верещали, хихикали и
били себя по бедрам в такт барабану, который
бешено колотился. Потом
они окружили Сару, пытаясь ввести ее в свой
хоровод. Но, насмотревшись на все их забавы,
девушка чувствовала себя неловко и робела.
Однако теперь она решила, что ей
повстречались просто-напросто любители
хорошо погулять: придурковатые и
безголовые. Так что бояться их нечего. Она
не испугалась даже тогда, когда кто-то стал
тянуть ее голову кверху, чтобы снять с плеч.
Сара лишь крикнула: — Эй ты! Больно ведь! — Она у ней не снимается! — воскликнула Огнеяна. — Не может быть! — удивились остальные и обступили девушку, пытаясь отобрать ее голову. — Эй! — теперь уже грозно вскрикнула Сара. — А ну, прекратить! — Ты права! Она у ней закреплена! — Конечно, закреплена, — подтвердила Сара. —. И куда же ты, милочка, направляешься с такой головой?! — Ну как же это, я... ОХ! — на девушку вновь навалилась тяжесть от ощущения безнадежности. Шмыгая носом, она стала всхлипывать и вспоминать: Лудо пропал, и Хряксона тоже нет. — Эй, в чем дело, дамочка? На Сару напала икота. И она, с трудом ее прерывая, проговорила: — Ой! Мне надо-добраться-до замка Джарефа-в центре этого-Лабиринта. —• Святое дело! — Ты хоть немножко соображаешь, что делаешь, девушка? — Я — да! — твердо сказала Сара. — Потрясно! Ну как вам это нравится! Барабанщик прокричал: — Она СООБРАЖАЕТ, что сейчас делает, — и выбил в честь Сары оглушительную дробь. — Ура-а-а! — закричали остальные, гримасничая и аплодируя. Но у меня
осталось всего лишь несколько часов, —
проговорила Сара. Хотелось бы ей знать,
сколько именно. Огнеяны засвистели и, кривляясь, стали
делать друг другу какие-то знаки. — Ерунда, нету ничего — и НЕТ проблемы.
Сара глянула на них сквозь слезы, и лучик
надежды блеснул в ее глазах. — Это правда, что нету? — Хоть застрели! Нету! — Мы проводим тебя туда. — Еще как проводим! — дико заорала одна
из Огнеян, махая лапами над головой. — Не
прошвырнуться ли нам немного, а? Остальные поскакали, визжа, ухая и
гогоча — они были до безумия возбуждены. — В замок! О-о-о, красота! — Конечно, это очень мило с вашей
стороны, — нерешительно сказала Сара, — но
все-таки. — Думаешь, мы сейчас уже того, СЛИШКОМ
БЕШЕНЫЕ? Когда
Огнеяна произносила эти слова, голова сама
отделилась у нее от шеи и повисла в воздухе.
Чтобы не потерять голову, Огнеяна обхватила
ее двумя лапами и, прихлопнув, поставила на
место. Барабанщик отбил длинную дробь в честь
Сары и прокричал: — Давай стреляй! Мы не такие, как те,
которые бешеные! — Да, да, мы уже другие! — заорал кто-то.
— Смотри! Орущее существо приняло облик
страуса, пробежало пару шагов и ...
взорвалось. А потом стало отыскивать
разлетевшиеся кусочки и собирать себя по
частям. Когда это ему удалось, остальные
завыли от восторга и запрыгали, хлопая в
ладоши. Барабанщик снова отбил дробь, но при
этом заметил: — Остынь, подруга! — Слушай сюда, девушка, тебе ни в жисть
не потопать до того места в одиночку. Сара
засопела от огорчения. — Знаете, а у меня еще недавно был друг.
Правда... — Ага! Небось тот парень, что ходит в
одежде. Он, что ли: Вы имеете в виду Хряксона? — Точно. Хряксон, это он! Эх, классно! Да у нас каждый знает этого Хряксона! — Правда? — удивилась Сара. — Конечно! Мы с Хряком - ВО как! — Огнеяна скрестила два пальца. — О-о, здорово. Но прежде чем Сара успела произнести еще что-либо, эти существа потащили ее за собой. Куда? Она не знала, лишь заметила впереди каменистую дикую местность. — Значит дворец твой, он где-то вон там — примерно, как мы идем, — стала убеждать девушку одна из Огнеян. — А вы уверены,
что ЗНАЕТЕ, как добраться хотя бы до центра
Лабиринта? — тревожно спросила Сара. Мешкать
больше она не имела права и думала: Лучше
уж самой попытаться найти нужный путь. Однако от Огнеян не вырваться: они обступили девушку, схватились за одежду своими длиннющими пальцами и, подпрыгивая на задних лапах, дружно потащили за собой. — НАМ ли не знать, как добраться до центра?! Они все затряслись, покатываясь со смеха. При этом головы их стали высоко подлетать в воздух, и лапам приходилось отделяться от туловищ, чтобы схватить свою голову и присобачить ее на место. — Нет, милая дама! — завопила одна из них. — Может, мы и БЕШЕНЫЕ, но знаем точно, куда идем. — Ну точно! — поддержали остальные. — Тебе в замок что ль надо? Вот мы и ТАЩИМ тебя в замок, или мы делаем тут что-то другое? — Нееет! — Так что давай, дамочка, с нами, — и у тебя не будет НИКАКИХ проблем. А Джареф в это время из замка наблюдал за Сарой. Глядя в свой хрустальный шар, он видел убитое горем лицо девушки и понимал, что она хочет удрать от его верных помощников. Он поднял Тоби и приблизил его лицо к шару. — Погляди — Сара, — тихонько проговорил он. — Это не то, что тебе хотелось бы отыскать? Тоби, завидев лицо сестры, уставился в
шар. И вытянул свою ручонку, пытаясь
потрогать его. — Столько
хлопот из-за какого-то пустяка, — проговорил
Джареф и покачал головой. Потом взглянул на
удивленного Тоби. — Потерпи немножко. Скоро
она совсем тебя забудет, мой милый друг.
Вот Хряксои даст ей мой подарочек, — и
порядок. Сразу позабудет — все-все. |
||||